Все дятлы — исконные лесные жители, и в искусстве обращения с деревом им нет равных. Когда «старшина» лесных плотников черный дятел-желна в погоне за древесными муравьями входит в азарт и берется за дело всерьез, вокруг фонтаном летят щепки, причем весьма ощутимого размера — длиной до пятнадцати сантиметров. Глядь — уже готова внушительная полость (обычно примерно 25 см в длину и столько же в глубину), а сам дятел уже лакомится извлеченными из древесины муравьями и их куколками. Подобным же образом поступают дятлы, когда приходит время постройки дупел под гнезда. Самые поместительные квартиры устраивает все та же желна — крупнейший из наших дятлов. У них глубина дупел достигает полуметра, а внутренний диаметр — 17 см.
Излюбленным деревом для дупла все дятлы считают осину с ее мягкой древесиной, подверженной сердцевинной гнили. Большинство из них каждый год выдалбливают себе новую квартиру, передавая старую в общий фонд лесной жилплощади и выступая в роли благодетелей по отношению к пернатым, испытывающим нужду в дуплах: совам, клинтухам, крохалям и гоголям.
Весной дятлы отыскивают «звучные» сухие сучки и клювами барабанят на них свадебные серенады. У каждого вида своя частота и громкость ударов: если зеленый дятел выстукивает тихо и несмело, то брачные объявления желны напоминают пристрелку крупнокалиберного пулемета. Барабанят и самцы, и самки. Даже после свадьбы новобрачные еще долго перестукиваются друг с другом, а в период раздела территорий барабанные дроби адресуют друг другу конкуренты, оспаривающие право на участок.
Большие пестрые дятлы владеют обширным арсеналом способов добычи пропитания. Они вполне справляются с долблением древесины и при случае могут побаловаться жирными личинками насекомых, обитающими в ее толще, однако чаще довольствуются простым собирательством, трудолюбиво обшаривая стволы и ветви в поисках членистоногих. Летом дятлы поедают крошечных тлей и даже, набивая ими полный клюв, таскают этот вполне диетический корм птенцам. Но их главный навык по части питания состоит в умении добывать семена из шишек. Именно от урожая ели и сосны зависит в зимнюю пору благополучие больших пестрых дятлов. В неурожайные годы им приходится кочевать в поисках тех мест, где хвойные деревья плодоносят обильно. Однако при хорошем урожае дятлы всю зиму живут на постоянных участках и обычно не улетают далеко от привычных «кузниц» — импровизированных «станков» для разделки шишек. Этот станок представляет собой трещину в коре, расщепленный конец сучка или узкую развилку прочной ветви, в которых закрепляется обрабатываемая шишка. У каждой птицы бывает три-четыре излюбленные кузницы, под которыми за зиму скапливаются сотни опустошенных шишек.
В семейной жизни больших пестрых дятлов царит безоговорочный матриархат. Самцы — классические подкаблучники: робкие, безответные и трудолюбивые. По отношению к ним самки ведут себя как надсмотрщики на плантации и созерцать спокойно сидящих без дела рабов-самцов не могут. Если нет возможности подключить мужа ни к чему путному, они стараются хоть погонять его всласть, чтобы «жизнь медом не казалась». Зимой самки захватывают самые лучшие участки, а с приходом весны принимаются за передел территорий. Самцы в битвах не участвуют и лишь озвучивают их безостановочным барабанным боем. Разогнав соперниц, самка задает изрядную трепку самцу, чтобы сразу покончить со свадебными формальностями, показать, кто в доме хозяин и чем супругу следует заняться. Он, собственно, и так знает, что долбить дупло придется самому: супруга придет на помощь лишь под конец работы. Наси-живание кладки — тоже преимущественно мужское занятие, особенно по ночам. А кормить птенцов самка поможет, но лишь поначалу.
А вот у малых пестрых дятлов супружеские отношения строятся на принципах равенства. Супруги несколько лет живут бок о бок на постоянной территории, которую вместе защищают. Дупло они долбят тоже на равных. И в уходе за кладкой участвуют оба партнера: днем насиживают ее по очереди, а ночью — самец. Самка в это время спит рядом, прицепившись коготками к одной из внутренних стенок дупла.
